Роберт Кайзер\Robert G. Kaiser, известный американский журналист, редактор и старший корреспондент ведущей газеты США The Washington Post.

ИЛЛЮСТРАЦИЯ

Вопрос: Вы почувствовали, что после начала антитеррористической операции журналистам стало труднее работать?

Кайзер: Да, нас огорчает, что мы не можем объяснить нашим читателям все подробности этой войны, потому что пока их скрывают от нас. Надеюсь, что ПОКА скрывают. Ежедневно мы пытаемся выяснить множество  важных деталей войны. Но у Пентагона и ЦРУ есть свои причины, почему они не желают делиться всеми сведениями. Мы с этим не согласны: мы считаем. что не все попадает под категорию "военной тайны". Мы, конечно, не хотим рисковать жизнями наших солдат, публикуя секретные материалы, но, наверное, было бы возможно публиковать гораздо больше информации. чем мы это делаем сегодня. 

Вопрос: А что они могут скрывать? Некоторые средства массовой информации сообщают о сотнях и тысячах убитых американских солдат и сбитых самолетах. На Ваш взгляд, эти факты могут соответствовать действительности, может ли Пентагон скрывать подобные потери?

Кайзер: Я очень сомневаюсь в этом. Подобные факты невозможно скрывать вечно. Безусловно, мы об этом узнаем, рано или поздно. И если такие факты всплывут, то разразится колоссальный скандал. И в Пентагоне это понимают. Поэтому я глубоко сомневаюсь в том, что они скрывают подобную информацию. Однако они очень успешно скрывали настоящую - как выясняется, очень важную - роль, которую играли  американцы на севере Афганистана и около Кандагара. Военные и спецслужбы говорят, что это специальные операции, военная тайна и т.д.

Вопрос: Говорят, что современные войны выигрывает CNN. То есть, война прежде всего ведется за общественное мнение. Что Вы об этом думаете?

Кайзер: Я не знаю, насколько это правда. Но могу сказать, что мы в Washington Post об этих делах не думаем. Мы считаем, что наша обязанность -  честно и откровенно, без тенденциозности объяснить нашим читателям всё, что мы можем узнать о войне. Как люди это понимают  - нам все равно! Мы должны выполнить свои обязанности.

Вопрос: Какие издания лучше всех справляется с задачей информирования общества?

Кайзер: Мы с главным редактором Washington Post написали книгу "Новости о Новостях"\News about News, которая будет издана в феврале. Там мы пишем об этом. Мы считаем, что лучшую информацию дают серьезные газеты. Мы поддерживаем американский подход к подобной работе - дать информацию без политики. Мы не за политиков, президентов или политические партии, мы просто хотим узнать, что случилось и объяснить значение события. Поэтому, мы считаем, что европейские газеты, которые почти все имеют определенные политические взгляды, которые влияют на их публикации, менее полезны читателям, чем американские, с их независимым подходом. Впрочем, у каждого свой вкус. Мы считаем, что New York Times, The Wall Street Journal, The Loc Angeles Times и Washington Post - работают лучше всего.

Вопрос:  Война в Афганистане кончится через какое-то время. Интересы читателей изменятся, Вы уже готовитесь к этому? Знаете о чем люди захотят читать?

Кайзер: Это хорошая идея - узнать о будущем. Но мы еще не думали об этом, у на слишком мало времени для таких размышлений. Но в тот день, когда Усама Бен Ладен будет арестован или будет какой-то иной конец этого представления, мы конечно, начнем искать новые темы. Это уже ясно, что остаются без ответа серьезные вопросы, например, какие следующие шаги будут предприняты в войне против терроризма. Мы очень надеемся, что интерес к иностранным новостям, который возник в США после начала этой войны сохранится. Но очень трудно предсказать, что будет интересно читателям.

Вопрос: Говорят, что Президент США начинает день с чтения Washington Post. С чего начинает день редактор Washington Post?

Кайзер: Тоже читает Washington Post и другие газеты. Дома я выписываю  New York Times и The Wall Street Journal. Трудно быть редактором Washington Post, поскольку в каждом номере газеты около 100  тыс. слов. Нужно 3-4 часа, чтобы прочитать все...

Вопрос: Каково будущее традиционных газет ? Не уничтожат ли их Интернет и телевидение?

Кайзер: Мы не можем пока об этом сказать. Когда мы писали эту книгу "Новости о Новостях"\News about News, мы выяснили, что газета на бумаге -  значительно более полезная технология, чем мы могли предполагать. Бумажку можно резать, можно ее использовать в архиве, копировать и подшивать. Газету можно читать целую неделю и возить с собой - она занимает мало места. У традиционной газеты очень много полезных свойств. Сегодня компьютер не может соревноваться с газетой, он не так удобен. Но я не сомневаюсь, что рано или поздно, это удобство будет достигнуто. Не знаю, правда, в какой форме. Мы ждем новых открытий. Мне 58 лет и я уверен, что в тот день, когда я умру, бумажные газеты еще будут выходить.

Вопрос: Какой вопрос Вам никогда не задавали, но который Вы бы хотели услышать?

Кайзер: Почему Вы так красивы? (Кайзер смеется - WPF). Трудно ответить. Я знаю из своего российского опыта, что российские журналисты интересуются Washington Post. Конечно, очень трудно представить газету в которой работает 850 журналистов и которая зарабатывает $750 млн. в год - это совершенно иные масштабы, чем в России. Но несмотря на то, что у нас огромные преимущества и мы живем в богатой стране, я хотел бы сказать российским коллегам - я имею в виду серьезных журналистов - что у нас сходные надежды и сходные волнения. Мы очень похожи. 

Сибирь стала частью нашего мира. Лично для меня это стало доказательством того, что на Земле сейчас нет отдаленных регионов и "медвежьих углов"

Роберт Кайзер опубликовал в Washington Post серию путевых очерков о своей поездке по Сибири

Вопрос: У любого журналиста существует внутренний конфликт: есть вопросы, которые он хочет задавать, и есть вопросы, которые он должен задавать. Возникал ли у Вас такой конфликт, когда Вы были в Сибири?

Кайзер: Вы знаете, мне повезло в том, что я не должен задавать очень много вопросов в этой поездке. Эта поездка была моим созданием, моим выбором. Мы обещали интересные материалы, обещали писать что-то об экономическом развитии Сибири. Поэтому мы могли решать какие задавать вопросы. Это была чудесная поездка - это было нетипичное положение для журналиста, у меня была огромная свобода. 

Вопрос: Что стало самым большим открытием для Вас?

Кайзер: Тот факт, что Сибирь стала частью нашего мира. Я ездил по Сибири 30 лет назад и тогда Сибирь была той мифологической Сибирью, которая существовала где-то в другом измерении. Это был обособленный, затерянный мир. Но теперь затерянность исчезла из-за развития технологий связи, Интернета и того, что люди теперь могут свободно путешествовать. Сибирь стала частью нашего мира. Лично для меня это стало доказательством того, что на Земле сейчас нет отдаленных регионов и "медвежьих углов".

Вопрос: Удивлялись ли люди, видя живого американского журналиста?

Кайзер: Удивления было мало. Иностранцы теперь часто появляются в Сибири, и увидеть меня им не было так удивительно - не то что было 30 лет назад. Но тот факт, что газета Washington Post приехала и проявила интерес к их делам - стал источником огромного удовольствия. Нас приняли очень хорошо и гостеприимно. Все хотели помочь. 

Вопрос: Как Вы оцениваете уровень сибирских средств массовой информации?

Кайзер: Я очень люблю русское выражение "по-разному". Было лучше, чем я ожидал. В 1999 году я  был в Нижнем Новгороде и там встречался с редактором местной "Правды". Было ясно, что ему было ужасно тяжело работать - он не чувствовал никакой свободы и полностью находился под влиянием местных властей. Исходя из этого опыта я решил, что журналисты провинциальных СМИ работают в условиях несвободы печати. На самом деле это не так! 

Я видел по-настоящему независимые телеканалы, особенно  в Красноярске и Иркутске. В Красноярске идет очень интересный поединок между губернатором и местными журналистами. Конечно, это особенное положение, потому что у губернатора Лебедя нет сильных местных связей. Я был в Красноярске только пять дней и получил представление, что взгляды местной элиты и губернатора различны, что, в свою очередь, помогло журналистам найти возможности для нормальной работы. 

В Улан-Удэ было не так. У главы города классическое лицо члена Политбюро. Я с ним встречался, он был очень мил и радушен, но было понятно, что он отнюдь не в восторге от работы независимых журналистов. Тем не менее, в Улан-Удэ выходит очень любопытная частная ежедневная газета "Информ-Полис". Они готовят очень интересные публикации. Причем не в области политики, они находят иные темы. Очень интересно, как они пытаются использовать свободу не раздражая власти.

Вопрос: В Москве популярно мнение, что в Сибири  нет демократии, гражданского общества, свободы печати и, поэтому, все это должно придти из Москвы. Это мнение подтвердилось во время поездки по Сибири?

Кайзер: Нет, абсолютно нет! Забавно, что сибиряки это понимают. Они ругали москвичей именно за подобные взгляды. Сибиряки говорят: "Они просто нас не знают". На самом деле, я увидел, что гражданское общество в Сибири активно развивается. Там очень много смелых людей, которые пытаются делать важные вещи. Это было заметно даже 30 лет назад, но сегодня, естественно, чувство свободы у обычных людей, развито значительно сильнее. Люди со мной говорили очень откровенно. 

Я ожидал встретить в Сибири очень низкий уровень экономического развития. Его мы увидели в Чите. Но только в Чите. Во всех остальных городах, где мы были, уровень экономики был очень неплох. А в Красноярске и Новосибирске очень хорош. Сибири нужна стабильность. Люди, с которыми я беседовал, очень довольны Путиным - прежде всего из-за того, что благодаря Путину, господу Богу или уже я не знаю кому, страна уже два года живет более-менее спокойно.