Пол Гринберг\Paul Greenberg впервые побывал в России в 1990 году как студент. Он посещал Россию много раз, снимая документальные фильмы и работая в информационном агентстве Internews. В  2001 году была издана повесть Гринберга - "Оставляя Катю"\Leaving Katya, вызвавшая теплые отклики литературных критиков. В книге описывается любовный роман между американцем и русской. Эта связь заканчивается разрывом, поскольку слишком сильны культурные различия между этими двумя людьми.

В настоящий момент готовится российские издание повести, ориентировочно она появится на русском языке весной будущего года.

Вопрос: Вашу книгу сейчас переводят на русский. Возникают ли непреодолимые трудности при переводе?

Гринберг: Я много думал об этом. Важная тема этой книги - непонимание, возникающее в отношениях мужчины и женщины. Эта тема выражается с помощью двух языков. Там слишком часто применяется игра слов, особенно в диалогах между героями, каждый из которых вкладывает свой смысл в одни и те же слова и фразы. Эти нюансы, безусловно, могут быть трудны для перевода.

Вопрос: Какие черты русских наиболее удивили Вас, как американца?

Гринберг: Русские друзья и члены семьи более щедры друг к другу, чем американцы. Я думаю, такое отношение прививается им с ранних лет жизни. И поэтому, как мне кажется, западному человеку крайне сложно описать русский характер, хотя я попытался сделать это.

Другая деталь, которая часто ставит иностранцев в тупик - русские никогда полностью не доверяют своей власти - все, что они слышат о власти вызывает у них подозрение. Американцы значительно больше доверяют своим властям и своему правительству.

Вопрос: Какую из черт русского характера Вы считаете наиболее неприятной?

Гринберг: Это очень трудный вопрос. Дело в том, что чем больше я узнавал русских, тем больше я начинал понимать вещи, которые раньше казались мне неприятными. К примеру, я понял, почему русские не верят своим властям. Это объясняется, в частности, тем, что власть на протяжении очень долгового времени их притесняла и обманывала.

Вопрос: Какие тенденции в российской культуре Вы можете отметить как сторонний наблюдатель?

Гринберг: Продолжается освоение западной культуры. Я не говорю, что идет некое интеллектуальное  заимствование, поскольку согласно моему опыту, русские лучше образованы, чем среднестатистический житель Западного мира.

Мне кажется, они уже начинают разделять, где кончается авангард, и где начинается пошлость (Гринберг произносит это слово по-русски - Washington ProFile). После перестройки они заглотнули огромный плат западной культуры. Они действовали,  как голодный человек, который набросился на еду не разбирая, что же он кладет себе в рот. Западная культура пришла в Россию самыми разными путями и в самых разных обличиях, но постепенно культурный голод был утолен. Русские начинают более разборчиво подходить к западным ценностям и переваривать их. Мне кажется, что в ближайшие 5-10 лет российское искусство может создать нечто крайне интересное и необычное.

Вопрос: Россия современная и Россия 1990-х годов: заметны ли различия?

Гринберг: Существуют колоссальные различия между тем, что я видел до и после перестройки. Во время моих последних визитов в Москву трудно было не заметить, что жители России теперь имеют несравненно более открытый и реалистичный взгляд на вещи. Теперь поездка на Запад не считается путешествием в какую-то волшебную страну. Очень много западных черт появилось в деловой жизни России, однако я сомневаюсь, что подобные изменения произошли и в личной жизни русских. Естественно, невероятно изменились отношения между бизнесом и потребителем. Сотрудники ресторанов больше не смотрят на посетителя как на недруга.

Сочетание интуиции, душевной теплоты, благородства, капризности и нетерпеливости делает русскую женщину невероятно интересной, соблазнительной и творческой, но, в то же время, непредсказуемой и странной.

Вопрос: В своей книге Вы утверждаете, что русские иронически относятся к популярному на Западе психоанализу. Почему?

Гринберг: В России люди намного ближе друг к другу в эмоциональном плане. В результате, многие вещи, о которых в Америке можно говорить только с психоаналитиком, в России обсуждаются друзьями, любовниками, членами семьи и т.д. Естественно американцы и, особенно, американцы, живущие в городах, часто нуждаются в помощи психоаналитика, потому что в их мире остается очень мало места для эмоций. В то же время русские проявляют все больший интерес к психоанализу и психотерапии. Я думаю это здорово и показывает, что их жизнь становится легче, если они могут потратить свое время на проверку своего психологического состояния, а не на работу.

Кроме того, русские сопротивляются и, как мне кажется, всегда будут сопротивляться попыткам проанализировать такое чувство, как любовь. Русские воспринимают любовь, как нечто недолговечное, эфемерное. Если это чувство препарировать, протестировать, начать искать его истоки в детстве и т.д., то любовь может просто исчезнуть. И, может быть, русское восприятие мира позволяет создавать намного лучшие любовные отношения. Но, в тоже самое время, в России очень традиционное  и патриархальное общество -  официально патриархальное, но на самом деле очень матриархальное, если пытаться описать научными терминами те процессы, которые протекают в  русских семьях.

Вопрос: Вы говорите, что русские больше, чем американцы связаны друг с другом. Означает ли это, что русские менее, чем другие склонны к внешнему влиянию, что среди них больше ксенофобии и национализма?

Гринберг: Русские очень быстро вбирают в себя огромные массивы информации. Но затем часть этой информации они просто отбрасывают или переосмысливают по-своему, не переходя к диалогу с оппонентом. Я всегда замечал, что отношение к Западу в России часто носит маниакальный характер. Это интеллектуальная традиция России, которая часто противоречит эмоциональной традиции - тем знаниям, которые были получены в последние годы.

Однако из-за того, что Россия была так долго изолирована от запада, русские не могут быстро воспринять весь западный опыт. Я думаю, что чем чаще русские будут ездить за границу, тем быстрее они начнут понимать иностранную культуру и делать верные выводы. Только недавно рухнули пограничные барьеры и жители России смогли более-менее свободно перемешаться по миру.

Вопрос: Но английский язык уже оказывает влияние на русский...

Гринберг: О, да! И это одно из наиболее заметных различий между тем, что я видел в России в 1990-е годы и тем, что я вижу сейчас. Раньше люди могли говорить на "интуристовском английском" или на страшном ломаном английском - у них не было контактов с иностранцами. Впрочем всегда было можно найти человека, понимающего английский. А сейчас я могу спутать русских с чехами или скандинавами - их английский язык стал намного лучше, а акцент уменьшился.

Вопрос: В русский язык сейчас пришло много неологизмов из английского. Вы не думаете, что это может вызвать протесты ревнителей чистоты русского языка, как это произошло, например, во Франции?

Гринберг: Я думаю, что в России будет намного меньше языкового шовинизма. Русский язык грамматически и структурно слишком отличается от английского. Сама мысль о возможности американизации русского языка кажется мне нелепой.

Вопрос: Главная тема Вашей книги - неуловимые качества русской женщины, отличающие ее от других женщин мира. Это правда или романтический миф?

Гринберг: Все зависит от психологических факторов, от глубокой способности к общению двух душ. Я не уверен, что российские женщины отличаются от других женщин мира. Тем не менее, сочетание интуиции, душевной теплоты, великодушия и благородства, капризности и нетерпеливости, делает русскую женщину невероятно интересной, соблазнительной и творческой, но, в то же время, непредсказуемой и странной.