Опека — вот уже года три я вздрагиваю при упоминании этого слова. Вовсе не потому, что приходилось усыновлять ребенка или, боже упаси, отказываться от родительских прав, а потому, что довелось приватизировать и менять квартиру, обремененную детьми.

Под неусыпным надзором
Все началось с того, что мой первый муж (ныне бывший) 10 лет назад отказался прописать к себе нашего общего сына. Не знаю уж, каковы были скрытые мотивы, но в результате этого отказа ему, при расселении их ветхой пятиэтажки,  вместо «двушки»  дали «однушку». А я в итоге получила бесконечные приключения с органами опеки и попечительства.

При любых сделках с недвижимостью, где дети собственники или просто зарегистрированы:

а) нужно получить согласие этих органов на сделку;
б) срок этого разрешения ограничен;
в) согласовывать можно только конкретный вариант;
г) нельзя ухудшать жилищные условия ребенка даже на 1 кв. метр (то есть: переехать ближе к центру из промышленного района, даже в чуть-чуть меньшее жилье, практически невозможно и никого не волнует, что дом, к примеру, стал кирпичный с высокими потолками, а была панельная «хрущоба» с протекающей крышей);
д) чтобы получить согласие органов опеки, нужно сначала добыть разрешение отца ребенка, который после развода находится бог весть где. Разрешение это нужно даже в том случае, если ты просто хочешь купить ребенку несколько квадратных метров квартиры. Причем папочку нужно не просто отвести к нотариусу, но и привести под белы рученьки на заседание опекунского совета.

Квартира non grata
А теперь представьте, что детей двое, рождены они в разных браках, от разных отцов и прописаны в разных местах. То есть мне было необходимо получить разрешение органов опеки сразу в двух районах, причем расположенных в разных концах города. Заседания комиссии происходят один-два раза в месяц, и нет никакой гарантии, что за это время не истечет срок действия всех остальных собранных документов или не «уйдет» приглянувшаяся квартира. Сведущие в тонкостях рынка риелторы или продавцы-покупатели «открещиваются» от квартир с детьми, даже если они выставлены по очень низкой цене. И правильно делают: включать такую квартиру в цепочку никак нельзя, потому что сроки обязательно затянутся и все может сорваться в любой момент.

Конечно, лучше всего с детьми-сособственниками проводить сделку по прямому обмену одной квартиры на другую. Однако известно, что сейчас найти на рынке квартиру по обмену – почти что утопия. Но мне это каким-то чудом удалось.

В итоге я поменяла малогабаритную «двушку» в 37 кв. м на полноценную двухкомнатную 57-метровую квартиру в том же районе. Старая квартира принадлежала нам со старшим сыном в равных долях, но к моменту обмена он был уже прописан в квартире моего первого мужа. Младший сын не был сособственником квартиры, но зарегистрирован был в нашей квартире. То есть на наши 37 метров было двое владельцев и двое прописанных, один из которых был малолетним ребенком и долей в квартире не обладал.

Хождение по мукам
Естественно, найдя вариант обмена (слава богу, наши контрагенты были согласны ждать, пока мы пройдем опеку), мы подали документы в органы опеки в двух разных районах Москвы: там, где мы фактически жили, и там, где был прописан старший сын. В последнем случае, мы довольно быстро получили разрешение, правда, пришлось буквально на коленях умолять папу сопроводить нас на заседание.

В «нашей» опеке вышла заминка. Там «встала стеной» против обмена одна сотрудница опеки и она  категорически отказалась брать деньги за ускорение процесса. Более того, она потребовала привести 11-летнего ребенка и полчаса его «допрашивала», согласен ли он на переезд (хотя органы опеки могут так спрашивать  несовершеннолетних старше 12 лет).

После этого, внушения последовали для нас с риелтором: «Вы должны обязательно наделить долей младшенького! Причем, он должен получить ровно столько же, сколько имеют остальные». «Позвольте, мадам, но младшенький не относится к вашему району, это не ваша забота!» «Не дам разрешения, если не выполните это требование».

«Как это сделать? У нас же обмен…». «Не знаю, это не мое дело». Я пыталась объяснить, что 2/3 квартиры специально записываются на меня, чтобы я могла потом выделить долю маленькому – обижать его у меня и в мыслях не было. «Не дам разрешения – и все». Признаться, риелтор моя сникла: нас поджимали сроки, заканчивалось действие собранных документов, начинать по новой сил не было, да и денег тоже – цены тогда росли со скоростью пару тысяч долларов на квартиру в неделю.

Комбинированная сделка
Было непонятно, как осуществить требование строгой «опекунши». Затевать куплю-продажу? Ни один нотариус не пропустит такую сделку и  регистраторы не зарегистрируют – ясно же, что имеет место обмен с доплатой.

Три дня мы все находились в тоске и печали – на конечном этапе сделка практически сорвалась, мы зашли в тупик. Я кинулась к папе младшего сына со словами: пропиши к себе временно. Тот уперся: ни за что, ты будешь потом претендовать на квартиру моих родителей. Клялась, что не буду, готова была бумаги подписать соответствующие, да и регистрация ребенка в квартире не делает его сособственником. Но последовал категорический отказ.

И вдруг появляется моя спасительница-риелтор с радостной вестью: знакомые регистраторы выискали специально для нас особую форму сделки: старую квартиру мы, в тех же долях собственности, меняем на 2/3 новой квартиры, а оставшуюся треть покупаем для младшего ребенка. Сделка так и называлась: обмен и купля-продажа.

P.S. И вот, выполнив свой родительский долг и обеспечив детям равные права, я с ужасом узнаю, что детки мои, по достижении совершеннолетия, могут продать свою долю в моей квартире и меня об этом фактически не спросить! То есть они, конечно, обязаны предложить мне первой эту долю, но сами понимаете: сегодня их доля, по самым скромным подсчетам, «тянет» тысяч на 100 долларов. И выкупить у ребеночка его долю нет и никогда не будет возможности. Остается только надеяться на их доброе сердце и элементарную благодарность матери за счастливое детство…

Екатерина МининаСобственник