Выставка “Зодчество” в Манеже простоит недолго — до понедельника. Посмотреть ее стоит тем, кто хочет представить, как и что строят в нашей стране. Картину выставка рисует не вполне объективную, но другого способа понять, куда идет наша архитектура и остается ли она частью культуры, нет.

Фестиваль “Зодчество” проходит в 13-й раз, и впервые за многие годы уже не кажется, что в последний. Наследник всесоюзных архитектурных смотров, фестиваль, казалось, еле жил — это детище Союза архитекторов России, который, как и все творческие союзы страны, живет на старых профессиональных связях.

Строительный бизнес у нас развивается бурно, но в качественной архитектуре до сих пор он не был заинтересован и начинаний архитекторов не поддерживал. Сейчас же у фестиваля появились генеральные спонсоры (проектная компания Autodesk и геологическая “Ингеоком”), а у московского смотра “Золотое сечение” (он представлен на всероссийском “Зодчестве”) среди спонсоров есть даже крупнейшая домостроительная компания столицы. Раньше у нее не болела голова об архитектурном качестве возводимых ею домов-ужасов. На фестивале награждают призом “Хрустальный Дедал” за лучшую постройку, и странно, что общество и пресса относятся к нему без энтузиазма, зато все возбужденно следят за “Оскаром”, хотя с ним нам вместе не жить, а вот с нашей архитектурой придется.

Правда, и “Зодчество” о публике не задумывается — выставка похожа на казенный смотр-отчет. По-настоящему красивым оказался только стенд гостя — японского архитектора Кионори Кукетаки. На фоне его высокотехнологичной и очень естественной архитектуры наша в массе кажется неуклюжей и отстающей. Но не навсегда, как казалось раньше.

Страна — а на выставке представлены проекты зданий, возведенных от Калининграда до Хабаровска — бодро строит в стиле хай-тек по-русски, предпочитает сложносочиненные формы и международную моду. На качественно распечатанных фотографиях и в нарядной компьютерной графике постройки и проекты выглядят как передовые. Единственное их национальное отличие — излишняя усложненность, но это родовая черта нашей архитектуры (не считая шедевров и всего периода конструктивизма). Просто когда-то склонность к архитектурным излишествам проявлялась в избыточном декоре, а теперь — в нагромождении изломанных плоскостей, разорванных фасадов, пузатых, дугой выпирающих или, наоборот, впалых, вогнутых стен и изумляющем отсутствии простых плоских крыш. В этой пластической избыточности, в дефиците простоты и ясности чувствуется не только профессиональное смятение, но и творческий порыв, и желание сделать красиво. Красоты хотят все — и архитекторы, и заказчики, и горожане. Тут архитектура — зеркало общественных вкусов и часть нашей культуры, предпочитающей зрелищность и аттракционы простоте и глубине художественного высказывания. Ну нравится нам, когда всего много и виден архитектурный труд, за который заплачено.

Выставка “Зодчество” дает четкое представление о том, что происходит в стране. Лет десять назад везде строились банки и церкви, позже в лидеры вышли частные дома и офисные здания, теперь много торгово-развлекательных комплексов, но есть и стадионы, и больницы (чаще стоматологические), и редкие многоквартирные жилые дома.

Что же касается архитекторов, то тут лидеры прежние. В первую очередь московские, и стенд “Моспроекта-4” (с их лучшими работами — конькобежным центром в Крылатском и социально-оздоровительным центром для ветеранов) показывает, что можно работать много, последовательно и спокойно, сохраняя профессиональное достоинство и не теряя качества. А выставка победителей “Золотого сечения” — образцовый подбор хорошей архитектуры. Среди лучших московских работ — новое здание ГЦСИ, которое Михаил Хазанов превратил из лампового завода в ненавязчиво стильное здание. В “Зодчестве” почти не участвуют успешно работающие московские архитектурные бюро. Жаль, ведь дома на Рублевке или Остоженке бывают по-настоящему хороши. Из регионов по-прежнему сильно выступает Нижний Новгород; к сожалению, скромнее, чем два года назад, показали себя петербуржцы. В общем страна на “Зодчестве” выступила в едином архитектурном порыве, что все же хорошо. Пусть порыв, а не прорыв, но в нем чувствуется желание быть лучше, а не только заработать.

Ольга КабановаВедомости