Больше половины памятников культуры в России находится в плачевном состоянии, говорит президент. Состояние памятников почти критическое, вторит ему, подливая масла в огонь, костромской губернатор Виктор Шершунов. Давайте привлекать частные инвестиции, а лучше отдавать это наследие регионам (и использовать его в жилых и коммерческих целях), настаивают губернские чиновники. Им не очень решительно противостоят директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский и председатель Всероссийского общества охраны памятников Галина Маланичева. Они протестуют: только не приватизировать, на крайний случай — сдавать в аренду. Да что вы так беспокоитесь, говорит мэр Москвы Юрий Лужков, ведь наследие финансируется все-таки на 10% из госбюджета (следует учесть, что московское правительство записало в свои активы примерно 800 зданий-памятников, которые пытается отсудить у него федеральное правительство).

На заседании вскрылся извечный конфликт между федеральными и муниципальными администрациями, и на этот раз его тема — передел собственности на памятники. Федеральные приходят в упадок из-за слишком скудного их финансирования — оказывается, в бюджете нет денег. Регионам, на территории которых эти объекты находятся, закон не позволяет их финансировать. Продавать федеральные памятники частным инвесторам также запрещено законом. Чиновники заблудились в собственных законодательных коридорах.

Пока “наверху” идут торги, московские инвесторы не спеша, но целенаправленно один за другим в погоне за ценными участками уничтожают старые объекты. Это происходит незаметно. Не успели оглянуться, а у нас уже нет “Военторга”, гостиницы “Москва”, половины “Союза журналистов Москвы”, десятков жилых особняков конца VIII — начала IX в. Площадки под зданиями-памятниками, находящимися в центре, — самые “вкусные” для вложений в новые проекты. Например, таких, как строительство офисных, торговых центров или жилых домов класса люкс. От девелопмента, например, офисных объектов можно получить доходность 20-30%, от сдачи офисов в аренду — 12-15%.

Чем здание территориально ближе к Кремлю, тем выше его стоимость. Наверное, сейчас любой инвестор отдал бы все на свете за площадку в километре от Кремля. К тому же у игроков рынка недвижимости появилась большая проблема: внутри Садового кольца возник острейший дефицит участков. В центре возможна только точечная застройка. Из-за этого порой получаются забавные эклектизмы. Идешь по тихой узкой улочке, где друг к другу жмутся серо-голубые, белые, салатовые низкие особнячки, и вдруг испытываешь легкий шок: в глаза бросается семиэтажный исполин, сплошь из стекла и металла.

Предпринимателей, конечно, можно понять: особняки ХVIII в. совершенно не приспособлены под бизнес- или торговый центр современного формата. Такие форматы требуют разработки особых концепции и планировки. Потому девелоперы предпочитают возводить их с нуля. Например, общая площадь среднего торгового центра (ТЦ) составляет около 20 000 кв. м, кроме того, для него нужно место, где много пешеходов и есть автотрасса. Существуют также важные нюансы планировки внутри ТЦ, рассчитанные на привлечение покупателей. Потому, приобретая удачную площадку в центре, девелоперу проще снести старое здание, стоящее на ней. Хотя некоторые все же берутся за реконструкцию. Примеры — “Петровский пассаж”, ГУМ, ЦУМ. А вот на месте “Военторга” сейчас от прежнего здания не осталось ни кирпичика. Говорят, он находился в “мертвой зоне”, где универмаги уже не окупаются. Понятно, что реконструкция памятников обходится инвестору гораздо дороже, чем снос и новое строительство. Но при доходности 30% от девелопмента ТЦ у строителей, наверное, найдутся средства хотя бы на сохранение исторических фасадов?

От дальнейшего сноса памятников облик исторического центра Москвы пока в основном страдает. Если прокатиться от “Войковской” до “Тверской” по Ленинградке, непременно придется признать, что Москва стала похожа на новый город-стройку. Ни в одной столице, например, Северной Европы подобного не увидеть. В Стокгольме все жилые дома центра остались нетронутыми, как и 50, и 100 лет назад. Каждая трещина на фасаде бережно замазывается. Хотя там тоже есть огромные торговые центры. В Стокгольме сохранен исторический “старый город” Gamla Stan, где масса сувенирных магазинчиков и много туристов, но нет ни одного вновь построенного здания.

Продавать памятники старины любому инвестору, не обязав его законом сохранять фасады, — все равно что бросать эти сооружения на произвол. С другой стороны, позволить историческим объектам одиноко разрушаться тоже нельзя. Возможно, предложение президента подумать о памятниках прозвучало как раз вовремя. Только чиновникам и предпринимателям нужно найти какой-то разумный компромисс.

Марина ХовратовичВедомости