Понятие «очередь» стало подзабываться, но окончательно все же не исчезло из нашего лексикона. Не пускает жилищная сфера! В списках на жилье числятся еще москвичи, ждущие квартиры… с 1982 года! И это при том, что сейчас наш город строит столько, как ни в один период своей истории. Вице-мэр Москвы Валерий Шанцев в одном из своих выступлений назвал такое положение вещей «позором для столицы». Чем это вызвано? Как помочь тысячам горожан решить их острейший «квартирный вопрос»? На эту тему мы беседуем с профессором, доктором экономических наук, заместителем директора Института региональных экономических исследований Ариадной КИРИЛЛОВОЙ. Собеседник выбран нами не случайно. Ариадна Николаевна была ведущим разработчиком Московской городской программы «Жилище 1995-2000 гг.».

          — Ариадна Николаевна, еще в середине 90-х годов вы написали книгу «Жилищная политика в условиях рыночных отношений», которая во многом определила развитие жилищной сферы Москвы в новых социально-экономических условиях. Там, в этой книге, вы тоже предусматривали, что очередь на квартиры может растянуться на 20 лет?

          — Нет, такого предположить не могла. В то время —в 1994-1995 гг.- вслед за спадом в строительстве наступила определенная стабильность, а затем начался бурный рост. Потому и появилась надежда, что увеличатся объемы жилья, направленные на обеспечение очередников по месту жительства. Но такого не случилось. Да, объемы жилищного строительства в Москве растут и, тем не менее, людей, остро нуждающихся в площади, мы все еще обеспечить не можем. Социальная составляющая жилищной политики оказалась меньше, чем я могла предположить. Вот уже много лет цифра ввода жилья для обеспечения остро нуждающихся и очередников предприятий бюджетной сферы составляет 400 с небольшим тысяч кв. м, и она не растет. На 1982-1983 гг. приходятся наиболее длинные списки. Не разгрузив их, не можем двинуться дальше. В результате, очередь не уменьшается, а увеличивается.

          — К причинам мы еще вернемся, но сейчас хотелось, чтобы вы рассказали о ситуации с социальными квартирами на сегодня вообще. Сколько человек ждут их? Кто эти люди?

          — В очереди сейчас более 190 тысяч семей. Цифра немаленькая —это примерно 6% от общего числа московских семей. Среди них дети-сироты, дети-инвалиды, граждане, утратившие единственное жилье, участники ВОВ, семьи, где три и более ребенка, обитатели коммуналок, старожилы города и еще ряд категорий москвичей, которым —согласно принятому в Москве закону —положено жилье, строящееся по заказу города.

          — Если суммировать все их потребности, сколько надо выделить кадратных метров, чтобы навсегда забыть о московской очереди?

          — Умножьте число нуждающихся —порядка 500 тысяч человек — на 18 кв. м, т.е. на социальную норму жилья, положенную одному. Это 9 млн. кв. м, т.е. примерно столько, сколько столица строит за два года.

          — Значит, в дорыночные времена двух лет хватило бы, чтобы совершенно разгрузить очередь?

          — Но тогда и не строили столько. Неизмеримо возросшие объемы жилищного строительства —как раз и есть следствие рыночных реформ. Хотелось, чтобы вы все же посмотрели на проблему с другой стороны: Москва осталась единственным регионом в стране, где еще стабильно предоставляются социальные квартиры. В большинстве городов —только коммерческие. Этот факт тоже надо учитывать, когда говорим о жилищной политике города.

          — Но ведь Москва богаче других городов, возможностей у нее больше. Неужели она не может побеспокоиться о том, чтобы обеспечить жильем своих социально-незащищенных граждан? За два десятка лет не нашла в бюджете на это средств?

          — Не надо думать, что жилищные проблемы —это только предоставление социальных квартир. Из бюджета идут расходы на проведение капитального ремонта, выдачу жилищных субсидий, дотации на эксплуатацию жилищного фонда. В общей сложности это составляет примерно треть бюджета. Так что нагрузка на городскую казну немалая. Но, тем не менее, согласна: можно было бы направлять больше средств на расширение городского сектора жилья —и не только за счет бюджета, но и привлечения средств инвесторов, а также населения.

          — Как я понимаю, для решения проблемы с социальными квартирами вы ратуете за рыночные методы?

          — Безусловно. Иначе не сдвинемся с места.

          — Какие экономические механизмы вы имеете в виду?

          — Их немало. Предоставление квартир через систему ипотечного кредитования, по коммерческому найму, а также на условиях аренды — когда гражданин вносит сумму, равную половине стоимости жилья, а оставшийся долг покрывается в течение 5-10 лет. Приобретение жилья в рассрочку —это вообще весьма перспективный путь для решения жилищной проблемы в городе. А сама рассрочка может реализоваться в самых разнообразных формах. Одним из перспективных мне видится развитие ссудосберегающих касс — то, что сейчас делают некоторые инвестиционно-строительные компании. Гражданин накапливает в такой кассе на своем счету 30-50 процентов от стоимости квартиры, после этого он вселяется, и уже живя в доме, рассчитывается полностью в определенный договором срок.

          — Ариадна Николаевна, вы не забываете, что речь идет об очередниках? Откуда у них деньги даже на первый взнос?

          — Тем не менее, арендное жилье, коммерческий найм — и то, и другое ждут очень многие семьи, и именно из числа очередников. Из них, очередников, возникла уже новая очередь! Значит, люди как-то, где-то могут найти средства. Другое дело, что не всем такие квартиры достаются. В этом сейчас состоит одна из острых проблем. Я понимаю: пока это эксперимент, идет отработка новых форм. И все же, уже сейчас город мог бы направлять на указанные цели больше жилья. Думаю, что такие возможности у него есть. Но, безусловно, и другое —и здесь нет предмета для дискуссии: очередникам с низкими доходами квартиры должны предоставляться бесплатно. Таких людей тоже немало. Сегодня часть из них уже улучшают жилищные условия при поддержке города — на основе выделяемых субсидий на строительство и приобретение жилья. Но этого мало. Хотелось бы видеть большее участие предприятий в обеспечении квартирами очередников —тех, понятно, кто как раз работает на таких предприятиях.

          — Что и было когда-то в советские времена… Тот опыт тоже в чем-то полезен.

          — В решении социальных программ —безусловно. Разве что, социалистическое распределение должно быть обогащено рыночным опытом. Механизмы здесь различные, и некоторые из них, кстати, уже используются. Хотя и очень ограниченно — на весьма немногих предприятиях и в организациях. Например, Государственная академия ветеринарной медицины и биотехнологии поддержала инициативу своих сотрудников по строительству кондоминиума, выделила для этого средства. Город же, в свою очередь, принял решение об экономической поддержке такого строительства, освободив предприятие от платежей на развитие социальной и инженерной инфраструктуры. Впрочем, формы участия предприятий могут быть самые разные. Это —и предоставление сотрудникам безвозмездных ссуд, которые составили бы первоначальный взнос за жилье, и премирование тех работников, которые отчисляют из своей зарплаты деньги на будущую квартиру. Человек, скажем, отложил определенную сумму —предприятие дополняет ее своими средствами.

          Такой метод не нов, он существуют во многих развитых странах. Это то, что называется социальным партнерством. Одна из его форм. Подобное партнерство должно прийти и к нам. Тем более, что экономика стабилизируется, многие крупные предприятия развиваются сейчас весьма успешно. И потому часть средств они вполне могли бы направить на улучшение условий жизни своих работников. Или они, или город, а может вместе — на консолидированной основе.

          — Город вместе с предприятиями?

          — Безусловно. Разве власти не заинтересованы, чтобы быстрее решился жилищный вопрос? Именно таким образом — предлагая помощь в накоплении денег — можно воспитать новые приоритеты в расходовании семейного бюджета, сформировать новую модель домашней экономики. Квартира —главное! Экономя на других расходах, люди будут охотнее откладывать часть зарплаты именно на нее, если уверены, что такие их траты будут поощряться: их приумножат.

          — На заседании Правительства Москвы, где обсуждалась работа Департамента жилищной политики, вице-мэр Валерий Шанцев высказал мысль: может быть, снос пятиэтажек с последующим предоставлением новых площадей следует сократить, и за счет этого увеличить ввод жилья для очередников? Как вы относитесь к такому предложению?

          — В высшей степени положительно. Тем более, что многие пятиэтажки еще вполне пригодны для жилья, степень их физического износа не превышает 30% Они еще вполне могли бы послужить людям.

          — Существует мнение, что снос вполне добротных строений —это целенаправленная политика строительных монополий. Жителям таких домов квартиры будут предоставлять, естественно, на выселках, а на освободившихся площадках возведут весьма прибыльные комплексы. В результате, строительное лобби добилось того, что вместо того чтобы дома капитально ремонтировать, их обрекают на снос.

          — Конечно, есть и такое. Город часто идет на поводу у инвесторов. Научной, обоснованной экспертизы пригодности и возможной дальнейшей эксплуатации жилых зданий —такого нет. А то, что нужна сбалансированная политика в сфере воспроизводства жилья, т.е. разумное сочетание капитального ремонта, реконструкции и нового строительства — это факт очевидный. Но такой политики нет. Город в последнее десятилетие вообще не уделял должного внимания капитальному ремонту зданий. В этом году его объемы должны существенно возрасти. А ведь возвращение домам их потребительских качеств —это также серьезный резерв в решении проблемы очередников. Есть прекрасный опыт — в Германии, Финляндии, когда капитальный ремонт идет без отселения жильцов, от подъезда к подъезду. На подъезд — неделя!

          — Переселенцу предлагается его же квартира…

          — А почему бы нет? Мы неоправданно расточительно разбрасываемся городским жильем. Большая часть граждан получает его в результате сноса пятиэтажек. В то время, как у очередников жилищные условия могут быть гораздо хуже. Между прочим, я уверена: если людям предложить квартиру в их же доме, но обновленном, реконструированном, то некоторые из них согласились бы сами, своим средствами, участвовать в такой реконструкции.

          — Вы говорите о сбалансированном подходе к решению проблемы очередников. Необходимость в нем, и в самом деле, не вызывает сомнений. Делаются ли в этом направлении какие-то шаги?

          — К сожалению, нет. Сейчас в сфере жилья существуют различные локальные программы — касающиеся тех же очередников, чернобыльцев, военнослужащих, расселения коммуналок, предоставления квартир молодым семьям. Они находят отражение в годовой программе, но не сведены воедино, да и между собой не очень-то взаимоувязаны. И тут возникает вопрос: не слишком ли много обязательств взял на себя город? Ведь каждая из категорий названа «приоритетной», а потому подлежит безусловному обеспечению жильем. А на деле? Законодательно в Москве существует высокая степень гарантий обеспечения москвичей жильем, но на практике эти гарантии не выполняются. В самом факте многочисленности «приоритетных категорий» — нет ли здесь элементов популизма, декларативности? А если случится так, что на двух-трех из названных направлений возникнут заминки ( а это ситуация реальная) — какое предпочесть, на каком сосредоточить усилия? Ответа на этот вопрос нет. К сожалению, город не обладает концепцией долгосрочной социальной жилищной политики в условиях рынка. Столица живет без общегородской жилищной программы. Республиканская существует, а вот в Москве ее нет.

          — Вот это новость. Сколько помнится, была же программа «Жилище», в составлении которой и вы принимали участие.

          — Да, но это речь шла о периоде с 1995 по 2000 годы, и та программа была успешно выполнена. Есть проект программы и на следующий период —до 2010 года, разработан он в Департаменте жилищной политики и жилищного фонда с привлечением других департаментов и комитетов правительства Москвы, ряда научных и проектных организаций, в том числе и нашего института. Но всего лишь проект. На заседание правительства он не выносился. Нет научной, а также общественной его оценки.

          — Почему?

          — Я могу лишь высказать предположение. Но прежде скажу, что предполагаемая программа в высшей степени ответственна. Она затрагивает интересы каждой четвертой-пятой московской семьи. Естественно, потребуется значительное увеличение объемов строительства жилья по городскому заказу, дополнительное выделение средств по поддержанию тех граждан, которые без городской субсидии не смогут пробрести себе жилье. Но произойдет ли это на самом деле, будут ли выделены такие средства, т.е. найдутся ли они в бюджете, уменьшится ли, наконец, очередь на квартиры — в этом уверенности нет. Не потому ли и в самом проекте наиболее слабо разработана именно аналитическая часть? Не обозначено ресурсное обеспечение, нет прогнозных расчетов, когда же обеспечат жильем всех очередников, отсутствует эффективный механизм управления реализации и сбалансированности жилищных программ. Нет и научно обоснованной комплексной, взаимодополняющей системы показателей реализации программы, что не дает возможность осуществлять ее мониторинг.

          Не могу не заметить, что на разработку указанного проекта жилищный департамент, к сожалению, не выделил ни копейки. По сути, работа велась на общественных началах. Это не могло не сказаться на ее достоинствах.

          — Замечания к проекту программы у вас серьезные. Знают ли о них в департаменте?

          — Конечно. Как результат всего и возникли сомнения — утверждать его или нет. Но пока суд да дело —текущая жилищная политика города проводится, по существу, вслепую. Допустимо ли такое? Ведь если нет четкого плана действий, одобренных и принятых законодательной и исполнительной властью города , можно ли верить в успех задуманного? Утверждение программы не только поднимет уровень ответственности исполнителей, но и скоординирует их усилия, поможет сбалансировать городские средства, а также изыскать дополнительные резервы, необходимые для ее выполнения. Дальше тянуть с программой нельзя.

Исаак ГланКвартира. Дача. Офис